Присоединиться Саммит как саммит, но ожидается что-то большее.
Войны не будет!
— Товарищ Сталин, американцев, наконец, удалось уговорить, что большая ядерная война — тоже не в их интересах!
— Вот как! А я думал, что бомбы Курчатова и ракеты Королева тоже имеют к этому какое-то отношение. Или — я ошибался?
— Возможно, но ведь вместо бомб и ракет народу больше по душе были бы плащи «болонья» и штаны «техасы». Так считает наша продвинутая интеллигенция — которую ваш последователь Хрущев загнал на тесные кухни.
— Ну, так, не всё — сразу. Ты же помнишь, Лаврентий, сколько новых промышленных отраслей нам пришлось создавать практически с нуля. И химию — для разделения изотопов урана, и металлургию — для производства сплавов, стойких к радиации, реактивную авиацию — с совершенно новыми прочностными характеристиками… А ведь войну мы начинали с фанерными самолетами! А ракеты? На жидком и на твердом топливе. Ведь у нас никаких заделов для этого не было!
— Так точно. Я вам докладывал, что Англия передала все свои атомные разработки США, что в США переехали почти все европейские физики и химики. Туда же после войны переехала и вся группа Вернера фон Брауна — со всеми своими материалами и разработками. Да и американская промышленность после кризиса была только рада получить новые заказы от атомщиков и от ракетчиков. А у нас…
— Все так, Лаврентий. И какие новые колонии мы приобрели — чтобы их грабить и чтобы за их счет создавать новые отрасли промышленности?
— А от репараций с бывших союзников Гитлера мы отказались зря! Потом они это нам припомнили.
— Да ведь они и сами бедные были! И потом — разрушения после войны…
— Ну, чехи — были не бедные и никто их не бомбил. А у Румынии — полно нефти. И можно было еще пощипать шведов и швейцарцев — они на военных поставках Германии неплохо нажились.
— Нейтралов нам не позволили бы тронуть англичане.
— Да какие они нейтралы? Я вам показывал образцы: на всех немецких танках стояли шведские подшипники. А на «Юнкерсах» стояли швейцарские пулеметы. «Эрликоны». Эта фирма еще и сейчас существует.
— Так надо было ее забрать!
— Уже забрали. Ее купил один из наших олигархов. И, потом — почему не взяли репарации с Франции? Здесь бы нас Черчилль точно поддержал!
— Да, возможно. Но после войны мы сами нуждались в-Де Голле. После смерти Рузвельта нам был нужен противовес англичанам. И, потом, мы надеялись, что во Франции победит левый фронт.
— И зря надеялись. Американцы своими деньгами перекупили и французов, и итальянцев.
— Да, еще Маркс писал, что европейские филистеры верят только в свой кошелек.
— И что им очень странно видеть обратное у других народов.
— И это — тоже верно.
— Так вот, товарищ Сталин — по переговорам президента Путина с Байденом. Они также договорились и по красным линиям…
— Что это такое?
— Линии разделения влияния в Европе.
— А, наши «секретные протоколы»! Надеюсь, вернулись к линии Керзона?
— Если бы! Беднягу давно забыли. И даже от имени его теперь уже шарахаются!
— И что теперь у нас? Линия Пилсудского? Линия Скоропадского?
— Линия Хмельницкого!
— Гетмана?
— Юрия, сынка гетмана.
— И как она проходит, эта линия? Неужели — по Днепру?
— Песня такая была в наше время, товарищ Сталин: «Отступали до Волги,..». Вот почти до Волги уже и дошли. Совсем немного осталось. Пока, говорят, надо у России Дон забрать. И поставить там памятник генералу Краснову!
— В немецком мундире?
— Пока не решили. Есть идея изобразить его в виде запорожского казака.
— С петлей на шее?
— Кстати — насчет петли. Сильно нас за это зверство ругают. Вот, в комментах люди пишут: французы, мол, тоже своего Петена к смертной казни приговорили, но приговор исполнять не стали. Пожалели старика. А ведь Краснов был еще и писатель!
— Знаю. Читал. Суды были народные. Предложили бы голосовать за помилование тем, у кого родных казаки при немцах в шахты сбрасывали.
— Французы говорят: Мы все — виноваты. Всем надо покаяться.
— Вот пусть и каются. За то, что евреев немцам в концлагеря передавали.
— Товарищ Сталин, вот тут наши ребята получили интересные материалы. Записи переговоров в Женеве между помощниками президентов, нашего и американского. Мистера Белкина и господина Елкина. Позвольте, я некоторые места зачитаю.
— О чем там?
— Да вот американец объясняет нашему, что у нас есть неправильного с нашей Федерацией.
— Опять — про права человека?
— Да нет, права человека у них закреплены за президентом. А тут речь идет о конкретных вещах. Пора, говорят, вам преодолевать последствия сталинизма. Нужно вам-де (нам — то есть!) быстрее излечиваться от имперского синдрома, искоренять остатки рабства в вашей многонациональной стране.
— А они ничего не перепутали? Может, они думают — что они с Англией разговаривают?
— Нет, они именно про нас говорят. У вас, говорят, до сих пор русский шовинизм процветает, а ведь даже ваш Ленин призывал с этим шовинизмом бороться.
— А пусть бы они сами на себя посмотрели, эти американцы!
— Вот они как раз к этому! У нас, говорят, было реальное рабство, негров у нас даже линчевали! Но теперь мы все это изжили и переходим в полное братство всех народов. Мы, говорят, даже и перед японцами теперь извиняемся. А индейцев мы уже ввели в Конгресс и уже есть один, типа Ястребиный Коготь — кандидат в президенты.
— Ну, а от нас чего они хотят?
— Во-первых, чтобы слово «русский» у нас было типа «ниггер».
— Как ругательство, что ли?
— Ну, вроде того. Как матерное выражение. Сказал «русский» — штраф в десять долларов. Или — в сто евро.
— Так ведь это — разные суммы!
— Ну да! Десять долларов — штраф с нерусского. А сто евро — штраф с русского.
— А в рублях можно заплатить?
— Тогда — в золотых червонцах. С теми же номиналами.
— Да, крутенько. А что — во вторых?
— Во-вторых, запрет говорить по-русски без перевода.
— Как это?
— А вот так. К примеру, обращается полицейский к калмыку: «Ты, дружок, сейчас махнул прямо на красный свет!» А тот ему: «Предлагаю вам, в соответствии с действующим законодательством, обращаться ко мне по-калмыцки. Вот как сейчас я вам это свое заявление повторю, в порядке особой любезности, на нашем калмыцком языке!» Ну и повторяет. А полицейский ему отвечает: «А у меня в смартфоне калмыцкого нет. Есть башкирский, и есть аварский, а калмыцкого — пока нет». «Ну, тогда — привет. Учи языки! А я — поехал!»
— Ну, это — сильно. А нам с тобой по-русски можно будет говорить?
— Можно, но с обязательным переводом на грузинский!
— А с Микояном я должен буду на армянском разговаривать? А с Кагановичем — на иврите?
— Каганович иврит не знает. Это есть в его показаниях.
— Пусть учит!
— Я предлагал ему на два месяца комфортабельную камеру на двоих, с Мандельштаммом.
— А он что?
— А он — отказался. Я, говорит, пока буду заниматься на удаленке.
— Ловко выкрутился. Надо и нам взять на вооружение. А то я маме уже письмо на грузинском написать не могу. Кто узнает — могут нас отправить в тифлисский зиндан. На восстановление утраченного речевого и письменного навыка.
— Меня — нет. Я с женой свой грузинский язык поддерживаю.
— Ах, вот как? Не хочешь составить мне компанию?
— Извините, забылся. Я вообще-то горийский диалект действительно стал подзабывать.
— Ну, ладно.
Это — все?
— Нет, есть еще и в-третьих.
— Давай, завершай.
— Третье правило — НКБ!
— Это что еще такое?
— Это — как по американской модели БЛМ. На одно колено надо становиться. А На Колени — Бух, это уже надо на два колена опускаться.
— Перед женщиной, что ли?
— Нет, это — в Англии. Перед королевой. А БЛМ — это надо на одно колено становиться перед афро-американцем. Типа покаяния. За прошлое рабство.
— А почему у нас должно быть, как в Америке?
— Вот и в Госдуме у депутатов такой вопрос возник. Поэтому решили: вставать надо на два колена. Всем русским. Если в пределах видимости есть хоть один нерусский.
— Слушай, тут ведь будут трудности. К примеру, если русский — полицейский. А задержать надо — хулигана. А если — генеральный секретарь?
— Не беспокойтесь, товарищ Сталин. На нас это не распространяется. Мы проходим как этнические грузины. Правда — немного русифицированные. Поэтому нам нужно будет вставать…
— опускаться… Забываешь русский, Лаврентий?
— Не нарочно, товарищ Сталин. Нам будет нужно опускаться только на одно колено. Как в США.
— Ну, успокоил. И когда все это вводится?
— Да уже ввели. Со вчерашнего числа.
— Вот как! А я и не знал.
— Ну, незнание закона от ответственности за его неисполнение не освобождает.
— От Вышинского набрался?
— Кстати, он просил всех считать его теперь поляком.
— Бундовцем или просто меньшевиком?
— Я ему передам ваш вопрос. Так вот, по нашей записи. Позвольте, я зачту отдельные выдержки. Вот сейчас — мистер Белкин, это — в начале беседы.
«И в мире никого, конечно, не обманет ваше притворное переформатирование вашей империи зла в Российскую Федерацию. И ведь опять, смотрите, набрали в эту федерацию до девяноста всяких субъектов, из которых до половины имеют явно сомнительное происхождение. Вот, к примеру — Еврейская автономная область. Как она попала к вашим российским имперцам? Кто при этом спрашивал исконные национальные элементы этой АО? Не думаете ли вы, что при должном учете их национальных интересов эти элементы скорее проголосовали бы за Израиль, чем за Россию? Или, на худой конец — за США? Ведь в США евреев больше, чем в России, а еврейского штата у нас все еще нет.
Или — вот возьмите западное побережье нашего Берингового моря. На его севере и востоке — наша Аляска, на юге — наши Алеутские острова, а вот Чукотка и Камчатка — почему-то русские. И мы вам на этот факт неоднократно указывали, мы вас просили: Не плавайте по нашему Берингову морю! Просили — по-хорошему! Ведь вы сами подумайте: Разве Беринга звали Иван Сидорович? Разве Чукотка и Камчатка — русские слова? Что они означают по-русски? Не знаете? Вот — то-то!
И есть ведь еще и Баренцево море. Почему его южные берега принадлежат России? Вот, взгляните: на западе этого моря — норвежский Шпицберген. На востоке этого моря — острова, которые вы сами называете Новая Земля. Ну да, для вас это — Нью-Ленд, а для нас это — наша старая варяжская Оулд-Ленд. И что вы там — многие столетия свеклу выращиваете, карасей в прудах разводите? Да туда ваше православие даже и за тысячу лет не добралось! Ну, а на севере этого моря — Земля Франца-Иосифа. Напомните, в какие годы правил Россией этот император? Или, может, его звали — великий князь Федор Иосифович? Ну и сам Баренц — тоже явно был не Сидор Иванович.
В общем, тут надо тоже все упорядочить. Мурманск пусть так и будет Мур-Ман, Архангельск нужно переименовать в Норт-Анжелес, а для русских на этих берегах надо установить правильный визовый режим. С удаленкой на первые пятьдесят лет.
Про Кенигсберг даже и говорить нечего. Спросите вашего Сергея Ковалева: пошлет он своих детей или внуков поддерживать оккупационный российский режим в мирной восточной Пруссии? Нет ведь, не пошлет! И мы не говорим, что этот регион надо вернуть Германии — чтобы у немцев не появилось опять искушения пробить туда коридор через земли дружественной Речи Посполитой! Нет, пусть так и будет — Остен-Пруссен. Отдельное членство в ООН, в Евросоюзе и в НАТО. Все, как положено. И никакого немецкого реваншизма — с этим вы, конечно согласитесь.
Но вот остается еще вопрос с Аландским островами. Они, в общем-то, давно демилитаризованы. И этот — хорошо, с этим никто не спорит. Но вот один из этих островов все еще остается оккупированным Россией. И с этим надо что-то делать…
— А какой остров вы конкретно имеете в виду?
— Кронштадт, естественно.
— Но ведь он, вроде как — далековато от Аландских островов?
— Да его просто ледник сдвинул. А так он по всем геологическим показаниям — чистый Аланд. Поэтому вы должны передать его под международную опеку, предварительно убрав с него все ваши части и гарнизоны. Мигранты-мусорщики могут остаться. Ну, про Крым мы уже говорили. Мы знаем, что вы уже оттуда и турок гоняли, и немцев, и украинцев. Пора это прекратить и вернуть полуостров его законным владельцам. А то…
— Что — а то?
— А то — будут для вас вечные санкции!
— Хорошо, мы подумаем».
Тут — некоторый пропуск, товарищ Сталин. Видимо, закусывают. И вот — дальше. Это — наш Елкин.
«Знаете, у меня к вам вот такой вопрос. Это ведь — принципиально, чтобы все возвращалось на круги своя?
— Да — это наша принципиальная позиция!
— Во всем и для всех?
— Ну разумеется!
— Тогда — у нас нет возражений!
— То есть — позвольте уточнить — вы готовы вернуть Крым?
— Да, готовы!
— И вы можете это подтвердить?
— Прямо сейчас!
— Прямо перед прессой?
— Приглашайте! Готово?
…
— Итак, господа, вас пригласили сюда по предложению моего коллеги мистера Белкина.
— Чтобы сделать заявление по Крыму! Товарищ Елкин!
— Спасибо, мистер Белкин! Дальше я справлюсь сам.
Итак, господа! С американской стороной мы пришли к общему согласию в том, что историческая справедливость должна восторжествовать. Всегда и во всем. Это — принцип. Я сейчас сделаю заявление от нашей стороны. Мистер Белкин сделает свое заявление — от американской стороны.
— Да, да, господин Елкин. Мой коллега и товарищ…
— В частности — о том, что Америка сожалеет о том, что она в свое время обидела английского короля и потому американцы, в знак покаяния перед британской короной, будут преклонять и второе колено. Я правильно вас понял, мистер Белкин?
— Но, как… О чем это вы? Да как…
— Мистер Белкин, я вижу — у корреспондента Би-Би-Си есть к вам несколько вопросов. Вы может на них ответить. А я пока продолжу. По Крыму. Московский контроль мы с полуострова снимаем. И восстанавливаем — контроль… Тихо, тихо. Это — первое,
Второе — мы восстанавливаем Российскую империю во всех ее границах. Коммунистический эксперимент товарища Ленина мы признаем завершенным и все споры с ним передаем на рассмотрение согласительной комиссии.
Третье. Романовы во главе России тоже себя неважно проявили, за некоторыми исключениями. Поэтому мы восстанавливаем Великую Киевскую Русь — на основе не оправдавшего себя правления Романовых.
Четвертое. Правительство России в недельный срок переводится в стольный город Киев и Москва организационно передается в Киевский Краснознаменный военный округ.
Пятое. Пост Велико-киевского Велико-русского князя пока остается вакантным, местоблюстителем престола утверждается Владимир Путин.
Шестое. Владимиру Путину поручается определить режим проживания на территории Великой Киевской Руси всех лиц, не признающих себя гражданами Велико-Киевского Русского государства.
Седьмое. Режим колено-преклонения отменяется — до урегулирования взаимных претензий всех народов, проживающих на территории Великой Киевской Руси».
— Вот — все, товарищ Сталин. Остальное вы узнаете из сообщений нашего телевидения.
— Так. Понятно. А что американцы?
-А в Америке уже семнадцать штатов объявили о своем присоединении к Канаде. И — о переходе, таким образом, под юрисдикцию канадского генерал-губернатора. Два штата решили присоединиться к Австралийскому Союзу, с переходом под юрисдикцию австралийского представителя британской короны. И Калифорния решила стать отдельным королевством. На престол предполагается возвести принца Гарри, брата наследника британского престола.
— А армия?
— А армия США объявила об объединении с вооруженными силами Канады.
— Так, так. Ну что, Лаврентий, оба варианты — неплохие. Я имею в виду — и Киевскую Русь, и Российскую империю. Собирайте Учредительное собрание — пусть народ принимает окончательное решение.
— Так и планируется, товарищ Сталин.
— Хорошо. Держи меня в курсе.
Больше по теме — см. в книге «Вся надежда — на Сталина!».
В блогах публикуются оценочные суждения, выражающие субъективное мнение и взгляды автора, которые могут не совпадать с позицией Всероссийской политической партии «ПАРТИЯ ДЕЛА»
Источник: канал «Do-ko-le?»
Источник фото: «Do-ko-le?»
